Неточные совпадения
Осенью, на пятнадцатом году жизни, Артур Грэй тайно покинул дом и проник за
золотые ворота моря. Вскорости из порта Дубельт вышла в Марсель шкуна «Ансельм», увозя юнгу с маленькими руками и внешностью переодетой девочки. Этот юнга был Грэй, обладатель изящного саквояжа, тонких, как перчатка, лакированных сапожков и батистового белья с вытканными
коронами.
Отовсюду лезли в глаза розетки, гирлянды, вензеля и
короны, сияли
золотом слова «Боже, царя храни» и «Славься, славься, наш русский царь»; тысячи национальных флагов свешивались с крыш, торчали изо всех щелей, куда можно было сунуть древко.
Много ли, мало ли времени она лежала без памяти — не ведаю; только, очнувшись, видит она себя во палате высокой беломраморной, сидит она на
золотом престоле со каменьями драгоценными, и обнимает ее принц молодой, красавец писаный, на голове со
короною царскою, в одежде златокованной, перед ним стоит отец с сестрами, а кругом на коленях стоит свита великая, все одеты в парчах
золотых, серебряных; и возговорит к ней молодой принц, красавец писаный, на голове со
короною царскою: «Полюбила ты меня, красавица ненаглядная, в образе чудища безобразного, за мою добрую душу и любовь к тебе; полюби же меня теперь в образе человеческом, будь моей невестою желанною.
Показалось Александрову, что он знал эту чудесную девушку давным-давно, может быть, тысячу лет назад, и теперь сразу вновь узнал ее всю и навсегда, и хотя бы прошли еще миллионы лет, он никогда не позабудет этой грациозной, воздушной фигуры со слегка склоненной головой, этого неповторяющегося, единственного «своего» лица с нежным и умным лбом под темными каштаново-рыжими волосами, заплетенными в
корону, этих больших внимательных серых глаз, у которых раек был в тончайшем мраморном узоре, и вокруг синих зрачков играли крошечные
золотые кристаллики, и этой чуть заметной ласковой улыбки на необыкновенных губах, такой совершенной формы, какую Александров видел только в корпусе, в рисовальном классе, когда, по указанию старого Шмелькова, он срисовывал с гипсового бюста одну из Венер.
Воображению Александрова «царь» рисуется
золотым, в готической
короне, «государь» — ярко-синим с серебром, «император» — черным с
золотом, а на голове шлем с белым султаном.
Волосы у неё были причёсаны
короной и блестели, точно пыльное
золото, она рассматривала на свет свои жалобно худенькие руки, — Матвей, идя сбоку, тоже смотрел на прозрачные пальцы, налитые алою кровью, и думал...
То есть депутат в Комиссии составления Нового уложения. Депутатов было 652 человека. Им розданы были, для ношения в петлице, на
золотой цепочке
золотые овальные медали с изображением на одной стороне вензелевого е. и. в. имени, а на другой пирамиды, увенчанной императорскою
короною, с надписью: Блаженство каждого и всех; а внизу: 1766 год, декабря 14 день.
И у королевы короткое платье и грубые ноги, а на голове
корона, которую привезли из какого-то набега предки и по ее образцу выковали дома из полпуда
золота такую же для короля.
Колебались в отблесках огней стены домов, изо всех окон смотрели головы детей, женщин, девушек — яркие пятна праздничных одежд расцвели, как огромные цветы, а мадонна, облитая серебром, как будто горела и таяла, стоя между Иоанном и Христом, — у нее большое розовое и белое лицо, с огромными глазами, мелко завитые,
золотые волосы на голове, точно
корона, двумя пышными потоками они падают на плечи ее.
Солнце осветило над ним
золотой трон и сидящую фигуру в блестящей
короне, над которой торчали
золотые рога. Вася продвинулся дальше — и снова клуб пыли от крутнувшего огромнейшего широкого колеса, на котором поднялась и вновь опустилась в полумраке человеческая фигура: солнце до нее не дошло. Зато оно осветило огромного, красного сквозь пыль идола с лучами вокруг головы.
Потом Архимед всю
корону свесил в воде, позвал царя и сказал: «С фунта чистого
золота, если весить в воде, остается гирька; а если весить серебро в воде, остаются две гирьки с фунта; стало быть, если
корона вся из чистого
золота и в ней 12 фунтов, то в двенадцати фунтах надо снять с весов 12 гирек.
Он сказал царю: «Не вели ломать
корону, чтобы даром не пропала работа; а я, не ломаючи
короны, узнаю, сколько в ней серебра и сколько
золота».
Только царь прослышал, что Димитрий украл много
золота и в
корону подмешал серебра.
«Король» как-то не вполне естественно опустился в кресле, уронив голову на грудь. «
Золотая»
корона при этом сползла на самый кончик носа Рыжовой, великолепная белая борода, сделанная из ваты, и такие же усы грозили каждую минуту отлепиться и полететь вниз. Но ужаснее всего было то, что «его королевское величество» храпело на всю сцену, отчаянно присвистывая носом.
Однако под ободряющим взором Дорушки, игравшей королеву и стоявшей за боковой кулисой в
короне из
золотой бумаги на голове и в длинной мантии под «царственный горностай», попросту в белой простыне, разрисованной углем наподобие горностаевых хвостиков, Дуня ободрилась…
Не понравился принцессе добрый совет маркиза, она написала к нему письмо, исполненное блистательнейшими для Польши политическими соображениями, и обещала
золотой век этой стране, если достигнет
короны.
В это время соседний царь, услыхав о красоте драгоценных украшений, приготовляемых Панду, послал к нему своего казначея, чтобы заказать
корону чистого
золота, украшенную самыми драгоценными камнями Индии.
Мама лежала с открытыми глазами, странно блестевшими среди наступающей темноты… Точно какой-то свет исходил из этих глаз и освещал все ее лицо, обращенное к небу. Лучи месяца
золотыми иглами скользили по густым волнам ее черных волос и венчали блестящей
короной ее матово-белый лоб.
Прочел я это в «Русских поэтах» Гербеля. Песнь Риццио из поэмы Нестора Кукольника «Мария Стюарт». Я пел эту песню, — и была моя молодая царица с наружностью Кати, с червонно-золотыми волосами под
короной, и я вставал, снимал шляпу с длинным страусовым пером и низко кланялся.
Когда ты разрубил посредине свою crown (
корону), — говорит шут, — и обе отдал, тогда ты на своей спине нес через грязь своего осла, а когда ты отдал свою
золотую crown (
корону), то мало было ума в твоей плешивой crown (голове).
Покрытый батистовым пудрамантом и нежа одну стройную ногу, обутую в шелковый чулок и в туфле, на пышном бархате скамейки, а другую спустив на персидский ковер, сидел он в креслах с
золотою герцогскою
короною на спинке; осторожно, прямо взглядывался он по временам в зеркало, в котором видел всего себя.
Он не мог наглядеться на приложенные к книге великолепно гравированные портреты, изображавшие разных знаменитых рыцарей ордена, в
золотых доспехах и в мантиях, и подолгу рассматривал находящиеся под каждым портретом гербы, увенчанные
коронами, шлемами и кардинальскими шапками, осененными херувимами и знаменами, украшенные военными трофеями и обвитые лаврами и пальмовыми ветвями.
Знаки отличия, из которых каждый несли штаб-офицеры с двумя обер-офицерами за ассистентов: а) ордена святого Андрея Первозванного; б) святого Александра Невского; в) святого Георгия 1-го класса; г) святого Владимира 1-го класса; д) Белого Орла; е) святого Станислава; ж) прусского Черного Орла; з) Датского Слона; и) Шведского Серафима; и) святой Анны 1-го класса; к) камергерский ключ; л) гетманская булава; м) гетманская сабля; н) жалованная шпага; о) венец
золотой с бриллиантами; п) бант от портрета императрицы; р) фельдмаршальский жезл; с) гетманское знамя; ф) княжеская
корона.
В глубине этой комнаты, на высоком троне, сидела императрица в наряде, который она надевала в высокоторжественные дни, в бриллиантовой
короне на голове, в светлозеленом шелковом платье, в корсаже из
золотой парчи, с длинными рукавами, на котором одна под другой были приколоты две звезды и красовались две орденские ленты с цепями этих орденов.
На ней была повязка, подобная
короне, из стекляруса,
золотым галуном обложенная, искусно сплетенный из васильков венок обвивал ее голову, надвинувшись на черные брови, из-под которых сверкали карие глаза, будто насквозь проницавшие; черные длинные волосы падали космами по плечам; на груди блестело серебряное полушарие, на шее — ожерелье из коральков [Коральки — коралловые шарики.]; она была небрежно обернута белою мантьею.
Краска негодования залила ее лицо. В руке она действительно держала свой портрет, вделанный в футляр голубого бархата с
золотыми застежками и украшениями в виде инициалов ее имени и
короны.
Князь Андрей глядел на огромную, новую для него,
золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно-сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в
короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских.